Козероги – личности многогранные. Под этим знаком родился и Шарль Перро, который как царедворец, учёный и реформатор XVII века давно забыт, зато как великий сказочник знаком всему миру. Его сказки стали первыми книгами, написанными для детей

Родился 12 января 1628 года в Париже. До 16 лет учился в коллеже Бовэ, там же написал сказку «Любовь линейки и компаса». Коллеж бросил и стал работать адвокатом, а потом и приказчиком у брата, главного сборщика финансов в Париже. В 34 года стал первым приказчиком министра финансов Франции, руководил вопросами строительства, культуры и вошёл в Малую академию, а ещё через год был представлен Людовику XIV. В 1671 году был принят в Французскую академию и взялся за работу над «Всеобщим словарём французского языка». В 1675 году опубликовал «Сборник избранных произведений», а ещё через 10 лет занялся сказками, подключив сына Пьера. В 1696 году от короля были получены исключительные права на издание «Сказок матушки Гусыни, или Историй и сказок былых времён с поучениями». Скончался 16 мая 1703 года в Париже.

Карьера 

Чаще всего Козероги получают отличный старт, вылетая в большую жизнь из прочного родительского гнезда, а дальше всё зависит от их способностей. Гнездо семьи Перро было прочнее некуда: папа – преуспевающий адвокат и мама с отличным приданым. От младшего сына Шарля ожидали, что тот не будет бродяжничать по трущобам Парижа, а пойдёт в гору, занявшись прибыльным делом или, дай бог, пристроится при дворе. Надеясь на взлёт птенца, и имя ему выбрали не абы какое, а в честь французского короля из прошлого столетия. Первые сказки Шарль услышал в родном доме, у очага, от матери и прислуги, и запомнил их навсегда. В книгах, сказали ему, тоже можно найти много интересного. Поэтому учиться читать он не противился и покорно возил туда-сюда кубики с буквами, собирая слова. Обнаружилось, что с этим у него беда: слова не собирались. Мать с отцом пригорюнились и решили, что с таким неповоротливым мозгом учёным не стать. В коллеже Шарль тоже поначалу мямлил и рыдал, а потом ничего, пообтёрся, взялся за учёбу и в тринадцать лет уже так освоился, что накатал сказку-поэму про Ришелье. Кардинала народ терпеть не мог, и не тюкали его разве что слепоглухонемые младенцы. 

«Сочинять стихи мне нравилось больше, чем писать прозу, и иногда они мне так удавались, что учителя спрашивали, кто их написал» 

Работы Козероги не боятся, но им нужен тот, кто одобрит их труд. Одно время Шарль жил в деревенском поместье, где была отличная библиотека, купленная у одного из членов Французской академии. Вот тогда он оторвался, проводя вечера за книгами. Тогда же Перро смог сравнить древних, античных авторов и современных литераторов и, проникнувшись, взялся за перо. Сочинённые оды он изящно выписал на веленевой бумаге, украсил золотом и дал почитать Жану Шаплену, тогдашнему мэтру поэзии. Тот показал их при дворе, и о Перро заговорили, прося сделать копии. И когда решено было создать при дворе «Бюро славы короля», комитет придворных сочинителей, который не давал бы пошатнуться королевскому авторитету, пригласили и Перро. Он достойно выдержал собеседование и экзамен, на котором надо было сочинить эссе о благотворном влиянии королевской власти на французскую культуру.

В работе Козерогам равных нет, они одновременно могут выполнять кучу самых разных дел. Причём одинаково добросовестно. Перро был и швец, и жнец, и на дуде игрец: секретарствовал у министра финансов, составлял докладные по строительству, разбирал вопросы налогов, устраивал праздники, следил за работой королевской мануфактуры, делал рисунки гобеленов, работал над словарём, редактировал сочинения во славу короля и работал над девизами, прославляющими его величество. К тому же он готовил постановление о колдовстве, выступая против казней колдунов и ведьм, а то своими кострами Европа задымила весь белый свет, да и стыдно просвещённым людям поддаваться суевериям. Он был в курсе всех новинок литературы в журналах и сборниках и хмурил кустистые брови, когда древние, античные авторы «забивали» современных. Плутарха Перро и сам любил почитать, но ведь и нынешние писатели не должны быть в загоне. И вышивать он любил. Тогда вышиванием серьёзно занимались и мужчины, сам король не отказывал себе в удовольствии поучаствовать на выставке в Лувре.

Даже на склоне лет Козероги не будут сидеть сложа руки. Сказками Перро занялся уже уйдя со службы. Сначала он хотел написать их только для своих детей, чтобы те знали, что такое хорошо и что такое плохо. А приступая к работе, потряс прислугу, чтобы та вспомнила народные сказки, и сам порылся в памяти. Первую, про пастушку, ставшую женой принца, он сочинял долго, перечёркивая целые страницы, но она так понравилась ребятне, что было ясно – дело пошло. Никто не писал сказок до него, на произведения для детей важные литераторы не разменивались. «Ребёнку можно говорить всё, что взрослому, только проще и интереснее», – убеждал первый сказочник. На его сказки посыпались эпиграммы, литераторы громили их, называя «скучными и неправдоподобными безделками». Но Перро шёл вперёд, горя желанием доказать, что простая народная сказка может быть ничуть не хуже мифов Древней Греции. И доказал.

К делу подключился и его сын Пьер, который записал в подаренную отцом тетрадку восемь народных сказок. Шарль Перро их каллиграфически переписал и доработал, придав сюжетам изящество и законченность и не забыв вставить в конце стихотворную мораль. Он переплёл листы в красный сафьян и назвал их «Сказки матушки Гусыни, или Истории и сказки былых времён с поучениями». Сборник был подписан «Пьер Перро д’Арманкур» и подарен племяннице короля, а потом выпущен для широкой публики. Тираж повторяли несколько раз, что по тем временам было невероятным размахом, а автору аплодировал сам король.

 Характер

Козероги часто несут по жизни груз детских обид. Маменька Перро родила близнецов и прикипела сердцем к Франсуа, оставив Шарля без материнской любви. Франсуа прожил всего полгода, а когда оставшийся в живых сын подрос и не обрадовал родителей умственными способностями, имела неосторожность вслух печалиться, что уж Франсуа бы точно не был таким тупицей. Нелюбовь для любого ребёнка кошмар, а уж маменькина – кошмар вдвойне. Шарль рос неуверенным, часто ударялся в слёзы и забивался в углы, что давало маменьке новые поводы сравнивать живого плаксу с покойным ангелом. Шарль помнил об этом всю жизнь, и в его сказках всплывали не самые любящие родители, которые отправляли дочку в лес с волками или вообще уводили детей куда подальше, избавляясь от хлопот. И может быть, поэтому он из кожи вон лез, работал как вол и всю жизнь искал общественного признания, пытаясь доказать, что тоже чего-то стоит.

У Козерогов бывают в жизни важные моменты, после которых они становятся другими людьми. В коллеже все знали Шарля как робкого нытика, но однажды он увидел, как били одноклассника, которого гнобили куда чаще и жёстче, озверел от несправедливости, кинулся в драку и навалял обидчикам. С одноклассником этим он подружился, от робости не осталось и следа, а оценки по предметам сразу взлетели вверх. Во взрослой жизни, бывало, он тоже вставал на защиту обиженных. И как-то раз оказался единственным, кто поддержал друга, одного из авторов оперетты, в то время когда все остальные с удовольствием вонзали в беднягу свои жала. Из зависти, как потом писал в «Мемуарах» Перро.

Но если жизнь не подкидывает экстремальных ситуаций, Козероги предпочитают приспосабливаться. Перро был человеком своего времени и быстро освоился при дворе: он обожал короля и был счастлив ему служить. И король благосклонно кивал ему на аудиенциях высоченным париком. Не забывал Перро кланяться и фавориткам его величества, особенно тем, кто имел все шансы выйти в дамки. Когда умер покровительствующий ему министр и король перестал его замечать, он впал в тяжкое уныние и еле выкарабкался из него благодаря сказкам.

 Личное

Козероги не пойдут к алтарю с кем попало. Перро долго жил один в роскошном особняке, не пытаясь привести туда супругу. Видимо, сказывались старательно взращённые маменькой комплексы. Но в сорок три года, что по тем временам было преклонными годами, он очнулся, влюбился и женился на Мари Пишон, молоденькой, как весенняя веточка, и прелестной, как фея. Приданым фея располагала солидным, о чём в сердце Шарля стукнула кровь Перро-буржуа. О разнице в возрасте Мари не переживала: академик хоть и был уже изрядно тронут временем, но в те поры ещё и не такие развалины вели под венец юных дев. Зато он был добрым, богатым, умным и имел изящные манеры, не то что молодые и наглые щеглы с их глупыми остротами. Мари родила ему четырёх детей, недолго пожила с ним в любви и согласии и отошла в мир иной, оставив мужа безутешным вдовцом.

Рождённые под этим знаком бывают отличными родителями. Перро, оставшись с маленькими детьми, проводил с ними все вечера. Тут-то и пригодились сказки, которые он знал с детства, и понадобились новые, которые увлекли бы малышей. Он тяжело переживал смерть юной дочери, а потом и любимого сына Пьера, который обеспечил ему много безрадостных дней: повздорил с соседским парнем, убил его и, оставив отца разгребать тяжбы, отправился на военную службу и там погиб. Больше его отец сказок не писал, но несколько тех, которые он создал вместе с сыном – «Золушка», «Красная Шапочка», «Спящая красавица» и другие, –прославили имя Перро в веках. Простая и понятная народная сказка сначала скромно вошла в нарумяненный и надушенный мир парижских салонов, а потом лёгкими шагами отправилась по Франции и по всему миру.

Автор: Инна Садовская

фото: GETTY IMAGES RUSSIA