Семь лет назад, весной 2012 года, ушёл из жизни любимый многими жителями нашей республики драматург, народный писатель Республики Татарстан Туфан Миннуллин.

Мы чтим память классика, и попросили его дочь - Альфию МИННУЛЛИНУ – поделиться с нами историей любви своих родителей – народного писателя РТ Туфана МИННУЛИНА и народной артистки РТ и РФ Нажибы ИХСАНОВОЙ.

- Летом 1956 года было принято решение набрать татарскую студию, студенты которой учились бы в театральном училище имени Щепкина в Москве. На улицах Казани были расклеены афиши, и вскоре на базе Камаловского театра состоялись вступительные экзамены…

В то лето мама приехала в Казань из родной деревни, вместе с ней покорять столицу отправились и три мальчика-односельчанина. Один был ее первой любовью, с которым они дружили со школы, вторым оказался будущий народный артист РФ Азгар Шакиров. Изначально мама планировала поступать в педагогический, но в последний момент испугалась, что не сможет написать сочинение на русском языке.

Еще по дороге в Казань ребята  услышали о наборе в студию – и решили вчетвером попытать счастья. Наверное, оттого, что мама была окружена всеми этими мальчиками, она не так сильно чувствовала волнение…  

Сдавать вступительные экзамены пришел и мой будущий папа. Он был самым старшим, самым опытным среди всех – он уже прошел целину, уже был зачислен на филфак КГУ.

На экзаменах они с мамой не обратили внимания друг на друга…

Поступили оба. Поступил и Азгар Шакиров. Мальчики-односельчане не прошли творческий конкурс и провалились…

25 человек со всего Татарстана отправились на учебу в Москву.  Конечно, среди них были и очень красивые девушки. Многие держали себя очень высокомерно.

Конечно, папа проявлял к ним внимание. Он всегда отмечал женскую красоту - это свойственно творческому человеку. Но красавицы, особенно городские, относились к нему свысока.

Мама и Фирдаус Ахтямова были деревенские.  И так сложилось, что больше общался папа с ними. Мама ему очень нравилась. Но она о нем и не думала: в  Казани ее ждала первая любовь, а строгое татарское мамино-папино воспитание не оставляло времени для романтических мыслей. Мама была сосредоточена исключительно на учебе. Ей бы: впереди – первая сессия, нужно хорошо учиться, усиленно заниматься, готовиться…

Близилась встреча 1957-го года… В то время в Москве жила одна замечательная татарская семья - как и мама, они были выходцами из Азнакаевского района -  и, узнав, что в Москве обучаются татарские студенты, пригласили их в гости. Сначала к ним ходили только мама с Азгаром абый, а потом к гостеприимным хозяевам потянулась вся татарская студия. Они-то и пригласили всех студийцев вместе отметить Новый год.

Именно там папа и решил признался маме в любви. Она этого не ожидала! Я уже говорила, что папа был один из самых старших парней на курсе, к тому же он  был очень громким. Он прославился тем, что нецензурно ругался. Дело в том, что он уже получил школу жизни, приехал с целины, жил там, где мат был нормой разговорной речи.  Особо нервные сокурсницы едва ли не падали в обморок от такой манеры общения…

И вот этот хулиган признается маме в любви. Ей тут же стало плохо -  настолько, что у нее поднялась температура, она заболела и болела несколько недель. Сессию сдала еле-еле…. С этого времени папа и стал ухаживать за мамой. Вначале у мамы был страх: зачем он ее преследует?  Папа был очень настойчив! И вот из-за того, что мама не хотела с ним встречаться, он решил бросить училище. Но он был одним из лучших студентов, это было недопустимо! Маму тут же вызвали в ректорат – и комсомольская организация дала ей поручение встречаться с Миннуллиным, чтобы он не бросил училище. Ректор так и сказал ей: «Тебе что же, тяжело? Дай ему руку подержать...» Так и стали развиваться их отношения.

Они окончили училище, приехали в Казань, начали работать в Камаловском театре. Папа также продолжал ухаживать за мамой, но в Казани уже не нужно было выполнять поручение ректора, к тому же давала о себе знать первая любовь… Отношения не складывались. В этот момент папа решил снова показать свой характер: громко ругаясь, он увольняется, заявив, что не может работать с Ихсановой в одном театре. Так он уехал в Мензелинск. И ладно бы сделал это тихо-мирно, так он начинает каждый день звонить маме, вызывая ее для этого телеграммой в абонентский пункт. В Менезелинском театре он написал свою первую пьесу, состоялась постановка.

Вскоре он вернулся в Казань. Мама сдалась. Они поженились.

Сколько я себя помню, и папа, и мама постоянно находились в разъездах. У папы – творческие встречи, командировки, семинары,  у мамы – гастроли.  Они общались друг с другом письмами, они сохранились. Правда, архив отца еще целиком не разобран. Нам с мамой нелегко перебирать все эти вещи, ведь рана от его внезапного ухода все еще кровоточит…

Несмотря на папину горячую страсть, его письма были  очень конкретными, в них он описывал все происходящее с ним, но редко давал волю чувствам. Письма начиналось восклицанием: «Нажиба!» и неизменно заканчивались подписью «Туфан».

В таком же ключе он писал и мне. Кстати, словом «кызым» он начал называть меня тогда, когда мне было уже сорок, а мои дети – его внуки – были уже почти взрослыми. «Кызым» - так он стал обращаться и ко мне, и к внучке Диляре. Иногда мне кажется, что как отец он созрел,  когда внуки достигли такого возраста, что с ними можно было серьезно поговорить. У него никогда не было сюсюканья.

Иногда я читаю его лирические стихи, пьесы, и думаю, что, наверное, вся его сентиментальность уходила туда.

В молодости он был очень ревнивым. Отелло!

В те годы в театре проводились различные вечера, капустники. А ведь всем известно, что артисты – в хорошем смысле этого слова люди ненормальные, они ведут себя не так, как другие люди, они кокетничают, флиртуют, но все это остается на уровне игры.

Но папа мог и приревновать:  «Почему ты танцевала с Равилем Шарафеевым два танца, а со мной лишь один?!» Но все это было всего лишь игрой…

... Папа любил маму очень сильно. Если нет любви, какой мужчина сможет вытерпеть все эти бесконечные репетиции, гастроли?... У мамы и любовь, и уважение выработались  уже в процессе жизни. А его страсти хватило до старости...

Он всегда ограждал маму от любых бытовых трудностей. Мама не знала, где находятся рынок, собес, ЖЭК, где и как нужно оплачивать счета.

Или вот эта квартира. До этого родители жили на Толстого, но папа поменял квартиру на эту – на площади Свободы - чтобы маме было легче ходить на работу. С Толстого ведь надо подниматься на гору, а здесь центр... Вся квартира устроена так, чтобы маме было удобно. Пока здесь шел ремонт, он никого не пускал, мы увидели квартиру в том виде, в каком  его видите вы. Он не хотел, чтобы мама была обременена ремонтными делами, он занимался всем сам - рабочими, переездом. А маму только привезли и сказали: «Ты будешь здесь жить!»

Конечно, характер у обоих был очень непростой. Мама с папой не уступали друг другу! 

Однажды папа прислал маме телеграмму, в которой было написано:  «С днем рождения, старуха!» Это было такое оскорбление!  Маме было всего сорок! Когда он вернулся, мама стала разбираться. Оказалось, что он имел ввиду слово «карчык», в татарском языке оно не несет такого  оттенка, как «старуха», оно звучит ласково, примерно как «старушечка моя» - но на татарском языке телеграмму не принимали, и пришлось обойтись как есть. Эта телеграмма сохранилась.

Родители жили очень интересно, творчески. Нам всем есть, что вспомнить. Все мы, и, в особенности, мама, очень скучаем по папе…

Альбина Абсалямова