Со своей первой женой - итальянской балериной Иолой Торнаги - Федор Шаляпин познакомился в Русской Частной опере Саввы Мамонтова. Шаляпин и Торнаги были полными противоположностями. Он — двухметровый великан с могучим басом, она — невысокая хрупкая балерина. Он ни слова не знает на итальянском, она же не понимает по-русски.

Молодая балерина Иола Ло-Прести, выступающая под девичьей фамилией своей матери — Торнаги, была в Италии настоящей звездой. В 16 лет девушка стала примой венецианского театра «Фениче», затем блистала в Миланском театре, а в 22 подписала контракт на сезон во французском Лионе. В этот момент, в период расцвета её творческой карьеры, итальянской балетной труппе неожиданно предложили выступить в России, в Нижнем Новгороде. Пригласил артистов Савва Мамонтов  - известный предприниматель, меценат и ценитель искусства. 

В России гастролёров встречали местные артисты. Среди них был и 23-летний   Фёдор Шаляпин. Молодой певец простодушно предложил Торнаги  и её подруге помочь подыскать жильё, но получил вежливый отказ. Вскоре Шаляпин начал оказывать балерине знаки внимания, однако та оставалась холодна к нему…

После громкой и успешной премьеры в Нижнем Новгороде Иола заболела. Узнав об этом, «Иль бассо» (так итальянцы называли Шаляпина за роскошный голос) пришёл к приме домой с кастрюлей куриного бульона. Постепенно итальянская звезда и начинающий русский певец начали узнавать друг друга всё ближе. Языковой барьер не пугал Шаляпина.

Однажды балерина пришла на генеральную репетицию оперы «Евгений Онегин». В роли Гремина, мужа Татьяны, был Шаляпин, но когда он запел своим высоким басом арию «Любви все возрасты покорны», все присутствующие дружно засмеялись.

— Поздравляю, Иолочка! — сказал балерине Савва Мамонтов, свободно владевший итальянским. — Федя только что признался вам в любви!

Оказывается, певец решил сымпровизировать — вместо привычного текста он произнёс:

«Онегин, я клянусь на шпаге:

Безумно я люблю Торнаги!»

Сезон закончился. Зарубежная труппа потихоньку разъезжалась, но приме Мамонтов предложил остаться — провести зимний сезон в московском театре. Иола согласилась, а вслед за ней в столичном театре начал выступать и Шаляпин. За эти месяцы, проведённые в новом городе, пара сблизилась. У артистов завязался роман, а Торнаги немного освоила русский язык.

Летом 1898 года пара обвенчалась. Произошло это в небольшой деревенской церквушке недалеко от Путятино Владимирской губернии — там находилось имение артистки Мамонтовского театра Т.С. Любатович. Молодые поженились очень скромно; жених приехал на венчание с опозданием, в простой поддевке и белом картузе.   Праздновали свадьбу узким кругом товарищей по театру: очень просто, по-сельски, новоиспеченные муж с женой уселись вместе с гостями на ковры, по-турецки, и начали пить вино.

На следующее же утро молодоженов разбудил страшный грохот. Мамонтов вместе с артистами гремел в кастрюли, тарелки и все, что только можно, а «дирижировал» этим безумием композитор Сергей Рахманинов. Так друзья решили поднять Шаляпина и Торнаги, чтобы отправиться с ними в лес — за грибами. С тех пор итальянскую танцовщицу Иолу Торнаги стали звать на русский лад Иолой Игнатьевной.

Спустя год молодожены стали родителями. Иола навсегда оставила сцену, а Федор начал работать еще больше: чтобы содержать семью, он давал как можно больше концертов и колесил по всему миру. Сына Игоря Шаляпин ласково называл Игрушкой: «Игрушка моя — это мое наслаждение», говорил Шаляпин, и в каждом письме спрашивал у жены, как мальчик.

«Милая моя радость, прошу тебя написать мне, как вы оба себя чувствуете с моим Игрушкой, и сказать, в котором часу ты можешь быть свободна, чтобы поговорить со мной по телефону. Я боюсь, что, когда попрошу тебя к телефону, ты оставишь нашего ангела Игоря, а потому ты должна написать мне, в котором часу ты будешь свободна.

Ты не можешь себе представить, дорогая Иолинка, как я скучаю в Петербурге, не знаю почему, но ничего меня не интересует, и я жду с восторгом дня, когда смогу увидеть тебя и целовать без конца.

Радость моя, очень-очень хочу тебя обнять. Ты далеко от моего сердца, но оно бьется и будет биться только для тебя и для моего дорогого Игрушки.

Надеюсь увидеть тебя вскоре.

Твой навсегда, Федор»

Вскоре у Игоря появились две сестренки, а в 1903-м в семье произошла трагедия. Любимый сын певца и балерины, их первенец, умер от аппендицита. Мальчику тогда исполнилось четыре с половиной года. Говорят, что Шаляпин после смерти ребенка хотел покончить с собой, но с уверенностью это утверждать невозможно.

В 1904 году в их семействе произошло прибавление — родился мальчик. Ребенка назвали Борей — в честь «золотой» роли его отца, Бориса Годунова. Через какое-то время у них появились еще и близняшки — Федор и Татьяна. Поскольку семья постоянно расширялась, артист часто переезжал с супругой и детьми с одной квартиры на другую, пока не приобрел дом на Новинском бульваре (Москва). Сейчас там  располагается музей певца…

В 1922 году артист уехал в эмиграцию со своей второй семьей – женой Марией Валентиновной Элухен-Петцольд и детьми.

Иола Торнаги же практически до конца жизни оставалась в Москве, став свидетелем и революций, и войн. Уезжая, певец обратился к Дзержинскому — попросил не верить во все, что будут писать о нем зарубежные газеты, чтобы на Торнаги и их пяти детях не отражалось отношение власти к Шаляпину. Для Торнаги Россия стала вторым домом: лишь в конце  1950-х годов, по приглашению сына Федора, она переехала в Рим.  Из вещей балерина взяла с собой лишь фотоальбомы со снимками Шаляпина.

 В фондах казанского литературно-мемориального музея А.М. Горького хранятся личные вещи Иолы Торнаги, переданные музею ее дочерью Ириной Шаляпиной.

Альбина Абсалямова

Фото предоставлено автором