Фермер, ученый, артист, рационализатор – буинец Фарит САДРИЕВ одинаково успешен во всех своих ипостасях. Он знает, как заставить городскую елку пылать, как факел, оставив многотысячных зрителей с раскрытыми от удивления ртами; как, имея настоятельную необходимость попасть в другой город, оказаться на борту набирающего ход самолета; как научить культиватор делать десять операций сразу – и  как всегда получать первые призы, будь то смотр молодежных агитбригад или конкурс народных театров. Слово нашему герою:

С чего начинается Родина?

Родился я 2 декабря 1949 года в Буинском районе, в знаменитой деревне Адав-Тулумбаево, расположенной на берегу Свияги, образованной путем слияния целых трех поселений – деревень Тулумбай, Адау и Сиеш авылы (Земля любви). Жители нашей деревни – люди  активные, в числе ее выходцев – десяток мастеров спорта СССР, видные писатели, ученые, в том числе и первый татарский профессор Гумер Тулумбаевский.

Сколько себя помню, я всегда занимался самодеятельностью. И дедушка, и отец были гармонистами –  так что и я с детства играл на гармони: и в сельском клубе, и  школе, и на районных мероприятиях. С ранних лет проявилась во мне и тяга к изобретательству. Первым опытом стала переделка гармошки под свой лад.

Окончив буинскую десятилетку (школа имени Мулланура Вахитова высоко ценилась не только в нашем районе), я поступил в Ижевский сельскохозяйственный институт, на факультет механизации, электрификации и автоматизации сельского хозяйства – в Казани таких специалистов в то время не готовили.

Нам песня строить и жить помогает

В институте было развито движение студенческих стройотрядов. В течение года утверждалось, где и какой объект предстоит построить, определялся состав бригад, готовилась проектно-сметная документация, в хозяйства завозилось оборудование - и, изучив во время учебы все тонкости проекта, освоив рабочие профессии, мы заезжали в тот или иной колхоз. Как правило, строили зерноочистительные сушильные комплексы в различных районах Удмуртии. Вносили немало рацпредложений – и, как следствие, работали очень быстро и хорошо. Хорошо и зарабатывали – студентом я был зажиточным. Помогал родителям, сестренке. Повез ее зимой Москву, одел с ног до головы. Достать хорошую одежду мне помогали популярные в то время польские духи «Быть может», которых удалось добыть целую упаковку. Бывало, придешь в магазин, подаришь продавщице духе – и вот уже сестренка становится обладательницей хорошего пальто, песцовой шапки, модных сапог. Но первым делом я все-таки купил электрогитару и усилитель – как-никак, я был участником институтского вокально-инструментального ансамбля!

Три года за сапожки

Окончив институт, отправился по распределению инженером-механиком в Псковскую область. Была альтернатива попасть в Тюмень – но я выбрал, как мне казалось, цивилизацию, близость к Ленинграду. Приезжаю на место – а там нищета. В деревне - одни старики, молодежи нет, рабочая сила целиком состоит из приезжих...Разруха… А ведь через 9 лет в стране должен был быть построен коммунизм! Бегом я побежал в областной военкомат и немедленно попросился в армию...Так в свой день рождения, 2 декабря 1971 года, я оказался в армии, в Карелии.

Направили меня на гражданскую работу, заведующим мастерских на автобазу, где в военно-строительном отряде работали условно-заключенные: водители, слесаря. Помимо напряженной работы, не забывал и о самодеятельности. Посещал армейский клуб, обучал бальным танцам солдат и заключенных. Танцевали вальс-бостон, фокстрот, фигурные вальсы…Поразила история моей партнерши по танцам – до того, как оказаться в заключении, она трудилась кассиром в Калининграде. Как-то в магазине появились дефицитные женские сапоги – упускать редкий шанс не хотелось, и она взяла деньги из кассы, решив вернуть их после рабочего дня. В обеденный  перерыв купила сапожки…А по возвращению на рабочее место ее уже поджидало КРУ, вызванное бдительной коллегой. Опечатали кассу, произвели ревизию – выявили недостачу в 60 рублей. Дали три года…

Под крылом самолета о чем-то поет…

Вернувшись после армии в Казань, поступил на работу в сельхозинститут, младшим научным сотрудником на кафедру тракторов и автомобилей. А родители обижались – мол, зря учился, раз забыл родной колхоз, не хочешь в Буинск возвращаться. Понял я их боль и распростился с Казанью, в сентябре 1972 года уже был в деревне, трудился инженером по механизации животноводческих ферм, строил свиноводческий комплекс.

В то же время образовался у нас и первый в районе вокально-инструментальный ансамбль - «Чишме». Принимая активное участие в субботниках по заготовке компоста, вырученные деньги пускали на покупку музоборудования. И вот однажды приехал к нам известный певец Зиннур Нурмухаметов. Увидели мы  у него аппаратуру «Гармония-70» - усилитель и колонки. Глаза у нас загорелись… Спросили  у Зиннур-абый - можно ли и нам приобрести такую же? Дал он телефон одного коммерсанта в Казани, и тут же я помчался к нему. Выяснилось, что выпускается аппаратура в Уфе, на военном заводе. Взял денег под отчет в колхозе, созвонился с Уфой, отправился в путь. Зима, метель, приезжаю в Казань, в старый аэропорт – билетов нет. Стучусь во все двери – говорю, если завтра не буду в Уфе, наш район останется без аппаратуры! Никто не помогает… Завершилась регистрация. Несусь к траппу самолета, умоляю посадить – стюардесса непреклонна: мест нет. Идет экипаж, подбегаю к пилоту, объясняю – меня направили всем селом, если завтра не окажусь в Уфе, то усилитель, которого мы ждали год, нам не достанется! А мне в ответ -  ничем не можем помочь, мест нет. Поднялись, убрали трапп, завели двигатели. Бросился я,  встал перед самолетом на колени. И – о чудо! – надо мной сжалились. Открыл летчик форточку, говорит – подойди с той стороны, куда грузят багаж. Выкинули оттуда лесенку, подняли меня, усадили в кабину экипажа.

 Летел я стоя, рядом со штурманом...Успел! Получил аппаратуру, приехал на вокзал. А проводник не берет груз, мол, слишком габаритный! Кое-как уговорил начальника поезда, по частям погрузили по разным вагонам… Повез, а поезд не остановился в Буинске – на станции ремонт. Пришлось сходить на следующей станции, откуда нас с установкой забирал трактор. Зато когда завезли усилитель в Дом культуры, подключили гитары, у нас был настоящий Праздник! Не раз с этой аппаратурой мы  выступали на ТВ, гастролировали по районам.

На горе всем буржуям

Восемь лет наши агитбригады занимали первое место по СССР. Программа «Советский Союз – оплот мира» настолько поразила председателя жюри, что он сказал -  за 25 лет председательства видит такое впервые! Нам удалось показать величие СССР в мировом масштабе. Сделали огромную политическую карту мира из фанерных щитов, пометили страны разноцветными лампочками. Действие происходило в Пентагоне, где смотрели на карту и тужили – со всех сторон наступали коммунисты. По сцене щеголяла лиса с ракетой на спине, олицетворяющая США, и журавль, символизировавший нищего. Лиса угощала журавля кашей из таза – военного бюджета США – а журавль никак не мог ничего ухватить…Жаль, что бесследно исчезли и сам сценарий, и запись нашего выступления. За первое место коллектив наградили поездкой в Венгрию. Как она нас поразила – чистотой, порядком, совсем другой жизнью…А двумя годами позже, в 1976 году, мы с агитбригадой побывал на чемпионате мира по хоккею в Катовице,  познакомились с Харламовым, Мальцевым, Озеровым…

Наставник

Вскоре меня приняли в партию, я стал главным инженером управления сельского хозяйства района.  В это время к нам из Балтасинского района приехал удивительный, прогрессивный человек - Фейсханов Рафик Абдуллович, которого назначили первым секретарем Буинского райкома. Столько кадров он подготовил! Не в пример многим чиновникам, был он абсолютно доступным, открытым. Душа-человек! И инженер, и агроном, и животновод, и политик, и психолог, и артист…

18 декабря 1978 года он вступил в должность, а на следующий день в моем кабинете раздался звонок. Звонил Фейсханов. Спрашивает - есть ли в районе постоянно действующие ремонтные бригады? Попросил подготовить материалы.  Я ответил – конечно, есть! Тут же мои сотрудники составили списки всех районных завмастерскими, кузнецов, сварщиков, токарей, автомехаников…Напечатали, листы разлиновали, собрали в книжечку. Красота, а не документ! В тот же вечер отнес Фейсханову. На  другой день – собрание актива района. Затаив дыхание, ждем его появления. И вот он заходит – в руках ничего нет, кроме моей книжечки. И выдает: «Не успел я вступить в должность, как с первого дня меня начали обманывать. Такой молодой, энергичный инженер Фарит Садриев, и меня обманул! Это ведь не постоянно действующие ремонтные бригады, а специалисты из колхоза!»  И тут же подходит с другого конца: «Но в этом он не виноват, ведь таких бригад у вас просто нет. А вот в Балтасях есть...» Поставил задачу организовать их у нас. Я только и рад – такое поле для деятельности! Работали мы с ним душа в душу, столько дел за два года переделали! Правда, многие меня ругали за несоблюдение субординации, за то, что общался с ним напрямую, минуя вышестоящих начальников…

Сладкая жизнь

Буинский сахарный завод переживал не лучшие времена,  и Фейсханов направил меня туда главным инженером. Десять лет я проработал там от звонка до звонка. В 1985 году среди 360 заводов страны по технико-экономическим показателям мы заняли первое место! Не одну тысячу рацпредложений внедрили...Развели кислород по всему заводу, газ по трубам, провели полную аттестацию рабочих мест – еще до того, как ее по всему Союзу объявил Горбачев.

Был у нас мастер по весам – Кирам-абый. Обслуживал и сверхтонкие аналитические весы, и автомобильные, и железнодорожные. И была у него большая брезентовая сумка, с которой он никогда, даже ночью, не расставался. Спросил - зачем он ее носит, почему не оставляет на рабочем месте? Тут и выяснилось, что и рабочего места как такового у него нет – цех контроля измерительных приборов и автоматики располагался в моечном отделении, там, где свеклу моют и где всегда грязно…А ведь в сумке у него находились инструменты, которые он собирал всю жизнь – калибры, гири, лезвия. Так мы пришли к тому, что обеспечили каждому сотруднику предприятия отдельное, удобное рабочее место – будь то специалист по весам  или слесарь, электрик или столяр.

Вечера на хуторе

Десять лет на заводе пролетели, как один миг, а в 1991 году грянула ельцинская революция. Наступило новое время, и я решил испытать себя на частном фронте. Пошел в сельское хозяйство… В то время была прекрасная возможность отдать земли способным людям, распределив пропорционально элеваторы, маслобойни, скотобойни… Так, как это бывает за рубежом, когда фермер вместе с землей получает часть их акций, причем они  неразделимы с землей - их невозможно продать по отдельности…Однако никому, кроме самих фермеров, это не было нужно.

Несмотря на сложности, фермером я стал. Мне дали 80 га земли на берегу Свияги, на землях родной деревни. Когда в 1994 году в Казани проходил слет передовиков сельского хозяйства, я выступил с докладом о том, что на карте республики появился первый хутор, не имеющий пока названия. И тут Минтимер Шарипович Шаймиев говорит: «Фарит, у тебя ведь родная деревня Тулумбай, давай хутор назовем Фаритбай!» И все присутствующие кивают – согласны.

Выращиваем мы зерновые, пшеницу, гречиху, ячмень, сахарную свеклу, которые поставляем на Буинский и Ульяновский сахарные заводы, в Чувашию, на предприятие «Симбирскмука».  Рентабельность нашего производства составляет 25-45%.

Мы и сеем, мы и пашем…

Все эти годы не оставлял я и занятий научной деятельностью. Ведь, как известно,  движущая сила прогресса – желание поменьше работать, а получать побольше! В сельском хозяйстве этого можно добиться за счет уменьшения операций, сокращения ходов по полю. Так, под руководством академика Мазитова и профессора Сахапова наш научный коллектив создал сеялку-культиватор, которая за один проход и выравнивает почву, и крошит, не выворачивая при этом влажный слой, и заделывает семена на нужную глубину, и вносит удобрения, и прикатывает, и оставляет мульчированный слой.

В 2002 году в городе Зернограде я защитил кандидатскую диссертацию на тему «Совершенствование технологии и технических средств для предпосевной обработки почвы», а в 2005 году выпустил в свет книгу «Технология и комплекс техники фермерского хозяйства по производству зерна».

Елочка, гори!

С 1973 года я начал участвовать в оформлении Сабантуев, где предложил внедрить вантовую систему собственного изобретения. Обычно ведь как: по центру майдана устанавливается шест, а от него во все стороны расходится нить с разноцветными флажками. Я же предложил расставить три столба вокруг майдана, невидимые зрителям. Из трех точек расходятся шпагаты, соединяющиеся в центре. В праздничный день мы раскладываем флажки на земле, заполняем гелем воздушные шары, и они поднимают флажки в воздух! На самом деле, конечно, их с трех сторон поднимают люди…И получается, что в воздухе парит шатер, как бы ни на чем не держась…Шеста нет – свобода! Такая система, кроме нашего, действует еще в двух районах – Апастове и  Кайбицах, с которыми я поделился своим ноу-хау.

Еще в школе мы с ребятами наряжали новогодние елки бегущими огнями, которые делали сами. Во время работы на сахарном заводе я развил искусство украшения елок: так, однажды на центральной площади Буинска появилась лесная красавица высотой в 25 метров, наряжали которую мы при помощи собственноручно сконструированного лифта. Но это были еще цветочки! Когда весь мир встречал миллениум, мы подарили буинцам праздник –  новое тысячелетие вместе с ними встретила елка, горящая в темноте, как факел. 25 метров мы разбили на 15 ярусов, на каждый из которых поместили специальные стаканчики, а в них – фейерверк «холодный фонтан», бьющий на высоту 1 метр. Договорились, чтобы к моменту, как народ проскандирует: «Елочка, гори!», свет во всем районе погаснет.

Запускали ярусами. Вспыхивает один, следом второй – и так 15 ярусов! Небывалое зрелище, которое видели три тысячи буинцев! И  ведь никто заранее ничего об этом не знал, это был строжайший секрет.

Альбина Абсалямова