Народная артистка РСФСР, Республики Татарстан и Башкортостан, балерина и хореограф Нинель Даутовна Юлтыева прожила множество разных жизней на сцене. За время сценической карьеры она перевоплощалась в разных героинь башкирских, татарских, русских, европейских произведений. Близкая к природе, простая и смелая в образе Зайтынгуль в башкирском балете «Журавлиная песнь», и гордая и неприступная дочь феодала в постановке «Лауренсия».  В балете «Дон Кихот»  Нинель Юлтыева демонстрировала целых три исполнительские манеры: свободный танец уличной танцовщицы в первом акте, чистую классику музы Дон Кихота во втором и настоящее сложное пластическое па-де-де – в последнем.  Зрители увидели ее и в классических постановках «Спящая красавица» и «Лебединое озеро».

Как хореограф Нинель Юлтыева поставила балеты «Бахчисарайский фонтан» Бориса Асафьева, «Баядерка» Людвига Минкуса, «Лебединое озеро» и «Спящая красавица» Петра Чайковского, «Шехерезада» Николая Римского-Корсакова и другие спектакли.

После окончания карьеры балерины  Нинель Даутовна стала наставником юных танцоров.  Ученицы называли ее строгим и справедливым педагогом, а казанское хореографическое училище, где она преподавала  –  вторым домом.

В декабрьском номере журнала «Казань» вышло интервью Нинель Юлтыевой с Натальей Вяткиной, взятое ещё при жизни артистки.  Мы сделали подборку самых  выразительных и энергичных цитат «татарской Улановой», наполненных невероятным энтузиазмом, жизнелюбием и стремлением двигаться вперед.

«Нинель — это Ленин наоборот, смягчённый мягким знаком! А настоящая фамилия — Юлтый. Так называлась башкирская деревня под Оренбургом, где жили наши предки. Мой отец Даут Юлтый — классик башкирской литературы, общественный деятель, ярый большевик — первый напечатал стихи тогда ещё никому не известного Мусы Джалиля.»

«Моими педагогами в Ленинградском хореографическом училище были легендарные личности! Как сейчас перед глазами Александр Викторович Ширяев — внук композитора Цезаря Пуни, «правая рука» великого артиста балета и балетмейстера Мариуса Петипа.  Не встретился бы он на моём жизненном пути — не было бы меня.»

«Не закончив училище, я получила направление на работу в Башкирский театр оперы и балета, и  меня оформили артисткой балета с окладом в 200 рублей. На эти деньги в то время можно было купить одну буханку хлеба. Поначалу я ночевала прямо в театре, расположившись на стуль­ях в ложе первого яруса и укрывшись финским «трофейным» пальто на рыбьем меху, которое мне выдали в интернате.»

«Я вошла в балетную труппу Казани, где весь репер­туар — ­классический и национальный — держался на одной балерине Анне Гацулиной. Правда, вскоре классика перешла ко мне: сказались хорошая ленинградская школа, огромный, «мужской» прыжок и, конечно же, трудолюбие.»

  «Партия Одиллии стала для меня одной из самых любимых. Танцевать «зло» всегда интереснее, потому что оно колоритнее, там больше оттенков, нюансов. А потому, самое трудное в партии Одиллии, чтобы она, коварная и более яркая не затмила собой светлую прозрачность и плавность линий Белого лебедя.»

 «Когда мне было 40, я все еще танцевала в образе татарочки Раушан. Зрители не верили, что я далека от возраста своей героини».

«Я счастлива, что сбылась моя мечта: казанская балетная школа — это реальность, её воспитанникам сопутствуют успех и признание…»

«В Казанском хореографическом училище на моих плечах была вся творческая и художественная работа. Я приходила с утра, во время начала занятий, и уходила затемно: нужно было постоянно готовить учеников к концертам, конкурсам.»

«Никто никогда не видел, чтобы я плакала. Мне помогало то, что вокруг были добрые люди, и я занялась профессией, которой должна была заниматься от природы.»

Помимо ролей, сыгранных на сцене, Нинель Юлтыева сыграла важную роль в жизни своей семьи и окружения: она была женой и мамой, хорошим другом и наставником. Ее ученики  сейчас преподают в институтах, школах, училищах, руководят коллективами, работают в театрах.  Дело жизни Нинель Юлтыевой – татарский балет – продолжил существование и после ее смерти.  Сама Нинель Юлтыева умерла в 2014 году, но ее дело –  татарский балет – продолжает жить.

Составлено по материалам статьи Натальи Вяткиной в журнале «Казань» (№12/2021) «Либретто для примы-балерины, балетмейстера, худрука»